В Президентской клинике впервые прооперировали пациентов с диагнозами болезни Паркинсона и тремора, используя современные технологии глубокой стимуляции мозга.
Операция на головном мозге всегда точно работа ювелира – наитончайшая, с одним лишь колоссальным отличием: в руках хирурга самое главное сокровище человечества, если не всей вселенной, а потому все, чего бы ни достигала нейрохирургия принято описывать сразу в превосходной степени. Вот и теперь, стоя при холодном свете прожекторов операционной, где терпкий запах спирта и хлора в ансамбле с железными приборами, шприцами, трубками и масками переносит в совершенно иную вселенную, нам, между делом, объясняют: самый стерильный, самый тонкий, самый рискованный, лучший…
Вход в эту вселенную обычно строго декларирован – только для посвященных, только для нуждающихся. Но плотно закрытые двери операционной сегодня открываются для всех читающих, чтобы понять, до чего же все-таки дошел прогресс. В этом репортаже мы миллиметр за миллиметром погрузимся в глубины мозга и увидим воочию, как наши хирурги лечат распространенные, но до сих пор до конца не разгаданные болезни главного центра нашей жизни, такие как болезнь Паркинсона и дистонический тремор.
1. Чистота - залог здоровья
«Раздеваться?» «Да, полностью, снимайте все». Как театр начинается с вешалки, так и вход в операционную начинается за несколько метров до самой операционной. Нас даже не просят, а требуют переодеться: в новой непривычной для себя униформе мы сами будто хирурги, вот-вот готовые начать погружение в центры мозга, если бы не фотоаппарат. Он тоже, как «соучастник» операции, проходит обработку. В чистой одежде и тянущимся шлейфом стерильного запаха, мы вступаем в новый для нас мир.
Сами врачи нам позже скажут не раз: это другая вселенная. В ней по-иному ощущаешь саму жизнь, которая здесь буквально сосредоточена в каждом предмете: на кончике скальпеля, в тоненькой соломке электрода, на поверхности ножниц, шприцов и прочих аппаратов – здесь важно все, как в организме человека. И даже звук из колонок, поющий песни на разных языках, - тоже элемент операции: он смягчает воздух и напоминает о внешнем мире. Здесь ведь как раз борются за то, чтобы там, снаружи, пациенту было жить лучше и комфортнее.
2. Цель для поражения
На часах чуть больше двух. Пациент уже наготове. Ей шестьдесят шесть, из них шестнадцать она провела в постоянной тряске. И вот самый главный момент: наш пациент не спит, и спать не будет. Вся основная часть операции пройдет при полном сознании. Так что этапы (сейчас будет неприятно) сверления, погружения и тестирования электросигналов, запомнят не только хирурги. Но мы немного поторопились в повествовании: команда пока лишь последовательно раскладывает инструменты, проверяет состояние пациента, сооружает вот такое вот загадочное кольцо, которое потом поместят на голову больного, и расставляет координаты.
По этим координатам врачи выстраивают цель для поражения, точно снайперы. Но их работа еще точнее: во вселенной мозга все отделы и функции находятся в тесном контакте и имеют общие границы. При этом масштаб действия тут, как правило, измеряется в миллиметрах. И если небольшое отклонение от мишени для снайпера значит жизнь, то для хирурга иначе – смерть и необратимые последствия.
Как только железная рамка с верными координатами оказалась над головой пациента, начинается и само действие.
«Сейчас будем сверлить, не бойтесь». Такие слова, конечно, не внушают спокойствия и в обычной жизни. В операционной непривыкшее ухо все особенно воспринимает с тревогой, ведь сейчас в прямом смысле проделают отверстие в голове и настроят на него всю конструкцию. Такой метод лечения Паркинсона и схожих с ним заболеваний, не так молод, вполголоса объясняют нам врачи и ассистенты. Новы - используемые технологии и сами компоненты. На этих словах нам демонстрируют тончайшие соломки - электроды.
Они размером с волос, но по функциональной значимости для пораженного болезнью Паркинсона и тремором – незаменимы. Именно эти тоненькие электроды и будут миллиметр за миллиметром погружать в мозг нашей героини. Именно по ним будут распространяться электрические импульсы для подавления собственных аномальных сигналов, которые и вызывают симптомы болезни.
На все это уходит пару часов. При этом удивительно, что при таком неторопливом и аккуратном развитии действий, незаметно пролетело почти два часа. От непривычки так долго стоять затекают ноги, но сидеть в операционной можно лишь немногим: тем, кто данный момент не участвует в процессе. Потому на время можно и перевести дух.
3. Прием, прием, чудо.
Тем временем, подступает кульминация. Их, в отличие от литературного сюжета, здесь будет несколько. Но об этом позже, сейчас - главный момент под номером один и одновременно ответ на вопрос, почему же все-таки пациент лежит в сознании, более того, с ним частенько перекидываются фразами.
Вся операционная в сборе. «Открывайте глаза шире, палец видите?», доктора начинают тут же на месте проверять воздействие электродов на работу головного мозга. Сейчас эти «соломки» размером с волос, погружены практически в самую глубь, как нам сказали, «святая святых» головного мозга – его ствол. Электродам пришлось пройти несколько отделов мозга, чтобы добраться до нужного пункта, оттого врачам необходимо знать, не сказалось ли это проникновение на зрении, восприятии и слухе пациента.
Просьба для человека здорового – самая обычная: своим пальцем дотронуться пальца другого. Правда, в операционной, это не норма, а настоящее чудо, за которым следят все присутствующие. У привыкших вряд ли получается затаить дыхание, но даже суровые и хладнокровные хирурги, сверлящие макушку медицинской дрелью, за собой признают: этот момент – самый волнительный.
Раз. Два. Три. Глаза видят, но пальцы никак не могут сориентироваться в пространстве. Все бьют в пустоту. Раз. Два. Три. Рука тяжело падает на простыню. «Вам нужно проснуться, тест доводим до конца!», диктует ровный, почти отстраненный голос хирурга. Эта настойчивость понятна: результат нужен прямо сейчас. Операционная замерла в ожидании, пока он не будет достигнут. Уходит еще полчаса…
Раз. Два. Три. Общими усилиями наступает развязка.
С этим моментом, не сравнится даже великая картина Микеланджело. Ведь его «Сотворение Адама», все-таки написана от руки, и насколько реальна до сих пор неизвестно. В операционной Президентской клиники творят шансы для пациентов жить как прежде, а они – самые подлинные. После ввода электродов, в перерывах шепчут нам хирурги, у нашей героини, наконец, исчезнет тряска конечностей и вернется прежнее плавное телодвижение.
4. Летящей походкой
Тем временем, проходит почти три часа с начала операции. Врачи приступают ко второму этапу. Их всего будет три и на каждом свои кульминации с эффектом чуда: электроды вводятся в каждое полушарие отдельно, и на третьем заключительном этапе, в область плеча вшивается небольшой нейростимулятор: он в дальнейшем самостоятельно будет подавлять симптомы болезни в головном мозге.
«Операция не способна излечить, но она значительно устраняет симптомы болезни. Если до операции пациенты не мог даже встать с постели, или принять пищу, то сейчас они отмечают, может преувеличенно, может от радости, но их качество улучшилось более чем на девяносто процентов».
Эти слова Азат Салимович Шпеков, произнесет журналистам спустя сутки: как мы убедились, дожидаться оперирующего хирурга все же занятие не эффективное и крайне бессмысленное. Операция закончилась лишь вечером, продлившись шесть часов. И вот он парадокс современной технологичной медицины: накануне доктора сверлили череп пациента, который при этом находился в сознании, а уже на следующий день нам разрешили подняться в палату и поговорить с ним.
Конечно, после таких громоздких и не очень приятных глаголов, как сверлить и вшивать, сознание рисует такую же громоздкую и неприятную картину: прикованный к постели пациент, едва реагирующий на ваше присутствие. Но мы напишем другую картину: она действительно лежала в постели, когда мы вошли. Правда, потом бодро приподнялась и прошла к стулу. Усевшись удобно, начала нам активно рассказывать свою биографию. Куляра Маликова. В Больнице оказалась по государственной квоте. Страдала тремором. От трясущихся рук, ног и головы, пошатнулась вся жизнь. Но об этом теперь в прошедшем времени. В настоящем – лишь ощущение той самой полноценной жизни и благодарность тем, кто ее вернул. Докторам Президентской клиники, совершивших ради этого путешествие к центру вселенной человека и погрузившихся на пятьдесят миллиметров под его кору.
