«Одна из древнейших профессий» - так говорят о своем деле анестезиологи, и скорее окажутся правы: уменьшить боль во время вмешательств в организм человека пытались всегда. Правда, большую часть истории все это в большей степени напоминало колдовство: первые инструменты древней анестезии – отвары и настои. Но современность шагнула далеко вперед, одна из древнейших профессий обрела новые препараты, обросла технологиями и теперь полноценно выполняет свою функцию – убирает боль так, что работа анестезиолога в профессиональной команде редко заметна, но как никогда - важна и незаменима.
Мы заглянули в операционную и отправились в отделение анестезиологии, реанимации и интенсивной терапии Президентской клиники, чтобы узнать, что происходит на невидимом фронте.
ПОГРАНИЧНАЯ ПРОФЕССИЯ
До операции чуть меньше часа: в наш объектив попадает то, что обычно редко показывают камеры – процесс подготовки пациента. В этом ансамбле капельниц, шприцов, препаратов и экранов с данными пульса, дыхания и давления, главенствует специалист, чья функция до обывателя обычно доходит упрощенно: введение наркоза, безусловно, важный момент, но это лишь элемент в том, что составляет его работу.
«Анестезиология, я бы сказал, специальность пограничная между терапией и хирургией, то есть мы должны владеть знаниями терапии и четко ориентироваться в хирургии, понимать ее, ведь все жизненно важные органы и функции организма – головной мозг, сердце, легкие, функция внешнего дыхания, показатели гомеостаза – все это зависит от анестезиолога».
«До операции мы смотрим пациента, оцениваем его анализы, составляем в голове план, по которому будет проводиться анестезия, рассчитываем, что мы будем вводить и в каких дозировках во время анестезии и в послеоперационный период».
Михаил Вершинин -анестезиолог-реабилитолог, иными словами он отвечает не только за состояние пациента во время операции, но и после - в первые часы и дни, когда необходим интенсивный уход, чтобы помочь организму восстановиться. Это критически важно, в особенности, если говорить о больших операциях: Михаил работает в команде кардиохирургов уже семь лет. Опыт позволяет быстро маневрировать между инструментами и также искусно, без промедления, вводить необходимые препараты в организм пациента. Легкость и подвижность – скорее не черта характера, а печать профессии, без них сложно справиться с задачей, ведь самочувствие пациента – это не только физические величины и химические соединения.
«Нужно понимать, что человек находится в очень нервном состоянии, даже если с виду он спокоен. Он внутри переживает, ведь это операция на сердце и он представляет, что его будут останавливать и заводить, а вдруг не заведется? Миллион мыслей в голове. Поэтому до операции очень важна беседа. Мы пытаемся понять, что его беспокоит, немножко подбодрить, и успокоить, что все будет хорошо».
«Но, если мы понимаем, что пациент психологически не готов к операции, мы также можем назначить консультацию психотерапевта. Специалист все же знает нюансы, у них свои методики и они могут также помочь подготовить пациента к операции. Психо-эмоциональному комфорту пациента в Больнице уделяется большое внимание и это правильно».
НЕВИДИМЫЙ ФРОНТ
Важный момент, делится по ходу подготовки Михаил, введение в наркоз произойдет только в присутствие кардиохирургов, чтобы команда совместно могла контролировать ситуацию - как ни как операция на открытом сердце. На вопрос, какова вероятность того, что пациент проснется во время манипуляции, убедительно отвечает: исключено при использовании современных методик наркоза. Пациент погружается в глубокий сон, во время которого ничего не слышит и не ощущает.
Подготовка и введение наркоза – совсем не механический процесс. Это искусство, требующее, как точных знаний, так и внутреннего чувства меры, добавляет заведующий отделением анестезиологии, реанимации и интенсивной терапии Президентской клиники, Бауржан Бабашев:
«Анестезиолог должен четко представлять ход операции, четко понимать особенности хирурга, с которым он работает. И, конечно, важно учитывать состояние больного, его пожелания. В нашей работе не существует клише: пришел человек и его ввели в наркоз. Мы всегда стараемся планировать действия, исходя из пожеланий пациента, из возможностей хирурга, из целей операции».
«Сегодня существуют методы, которые помогают уменьшить нагрузку от наркоза, разбить его на составляющие части для того, чтобы каждая часть помогала на своем этапе. Все это важно, чтобы не оказывать нагрузку на организм тяжелыми препаратами, ускорить пробуждение, реабилитацию и активизацию пациента. Это современное и важное направление в анестезиологии».
Важнее только – постоянное обучение специалистов передовым практикам. Лев Гуревич, как и Михаил Вершинин, из всего спектра медицинских профессий решил посвятить себя анестезиологии.В медицинском центре «Меир» Израиля он возглавляет соответствующее отделение. В Астане - по приглашению докторов Президентской клинки, помогает им совершенствовать навыки и внедрять те самые комбинированные методы анестезии:
«Уровень медицинского персонала, с моей точки зрения, здесь очень высокий. Я могу сравнить с тем, что я видел в других больницах Астаны – на порядок выше. Людям со всей тяжестью нравится здесь работать. Это действительно физически тяжелая работа. Они готовы совершенствоваться, вопрос – насколько система заинтересована в том, чтобы они образовывались и прогрессировали, потому что это недешевое дело, и не каждый человек может себе позволить сделать это самостоятельно. Но это вложение окупаемо: если будут более узкие специалисты, которые обучились в ведущих клиниках мира, Больница от этого только выиграет».
И все-таки как оценить работу анестезиолога? Задаем вопрос всем трем спикерам и получаем схожий ответ: если его работа незаметна, значит все в порядке.
«Если пациент запомнил своего анестезиолога, значит что-то пошло не так. Как правило, пациенты анестезиолога не запоминают. Из этого можно понять – наркоз был хороший», - говорит Михаил Вершинин, дополняя, что и анестезиолог, при хорошем исходе, слабо помнит своего пациента. Таковы правила невидимого фронта.
